Гиппенрейтер Юлия Борисовна Введение в общую психологию Ю. Б. Гиппенреитер Введение в общую психологию Допущено Государственным комитетом СССР по народному образованию в качестве учебного по- собия для студентов высших учебных заведений. обучающихся по специальности <Психология> \ ИЗДАТЕЛЬСТВО МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 1988 Печатается по постановлению Редакционно-издательского совета Московского университета Рецензенты: Кафедра психологии МГПИ им. В. И. Ленина, В. В. Давыдов, доктор психологических наук Гиппенрейтер Ю. Б. u В учебном пособии раскрыв.- / психологической науки, освещаются ei- / и методы. Книга, созданная на основе к, / шегося автором в течение многих лет на фа.; логии МГУ для студентов I курса, сохраняет г- ность общения с аудиторией, содержит большое , примеров из экспериментальных исследований, х) ной литературы, жизненных ситуаций. В ней уда ются высокий научный уровень и популярность . фундаментальных вопросов общей психологии. Для студентов, начинающих изучать психоло. ставляет интерес для широкого круга читателей.; 0304000000(43090000" 071 г077(02)-88 ТСТм ISBN 5-211-00028-5 28-88 c Издательство ; Московского уняв Моему мужу и другу Алексею Николаевичу Рудакову посвящаю ПРЕДИСЛОВИЕ Настоящее пособие подготовлено на основе курса лекций <Введение в общую психологию>, который я чи- тала для студентов I курса факультета психологии Московского университета на протяжении ряда послед- них лет. Первый цикл этих лекций был прочитан в 1976 г. и отвечал новой программе (ранее первокурсни- ки изучали <Эволюционное введение в психологию>). Замысел новой программы принадлежал А. Н. Ле- онтьеву. Согласно его пожеланию, в вводном курсе следовало раскрыть фундаментальные понятия, такие как <психика>, <сознание>, <поведение>, <деятель- ность>, <бессознате ькое>, <личность>; рассмотреть основные проблемы и подходы психологической науки. Это, по его словам, следовало делать так, чтобы посвя- тить студентов в <загадки> психологии, пробудить к ним интерес, <завести мотор>. В последующие годы программа <Введения> неодно- кратно обсуждалась и дорабатывалась широким соста- I вом п/orf соров и преподавателей кафедры общей психолс-..iri. В настоящее время вводный курс охваты- | вает уже все разделы общей психологии и читается в д|речение первых двух семестров. По общему замыслу он IhB сжатой и популярной форме отражает то, что сту- U денты затем подробно и углубленно проходят в отдель- ных разделах основного курса <Общая психология>. в Главная методическая проблема <Введения>, на наш в взгляд, состоит в .необходимости,-сватать широту охва- |B тываемого материала, его фу. витальность (ведь в речь идс" о базовой подготовке профессиональных пси- Д.хологов) с его относительной простотой, доходчивостью ЦИ занимательностью изложения. Как ни заманчиво зву- Цвт известный афоризм, что психология делится на в. . научную и интересную, 8 преподавании он не мо- жет служить ориентиром: неинтересно поданная на пер- вых шагах изучения научная психология не только не <заведет> никакого <мотора>, но, как показывает педа- гогическая практика, будет просто плохо понята. Сказанное делает очевидным, что к идеальному решению всех задач <Введения> можно прийти только методом последовательного приближения, только в ре- зультате продолжающихся педагогических поисков. На- стоящее пособие следует рассматривать как начало по- добных поисков. Моя постоянная забота состояла в том, чтобы де- лать изложение трудных, а иногда и весьма запутанных вопросов психологии доступным и по возможности жи- вым. Для этого приходилось идти на неизбежные упро- щения, максимально сокращать изложение теорий и, наоборот, широко привлекать фактический материал - примеры из психологических исследований, художест- венной литературы и просто <из жизни>. Они должны были не только иллюстрировать, но также раскрывать, уточнять, наполнять смыслом научные понятия и фор- мулировки. Практика преподавания показывает, что начинаю- щим психологам, особенно молодым людям, пришед- шим со школьной скамьи, очень не хватает жизненного опыта и знания психологических фактов. Без этой эмпирической основы их знания, приобретаемые в учеб- ном процессе, оказываются весьма формальными и по- тому неполноценными. Усвоив научные формулы и по- нятия, студенты слишком часто затрудняются в их при- менении. Вот почему обеспечение лекций возможно более со- лидным эмпирическим фундаментом мне представля- лось совершенно необходимой методической стратегией данного курса. Жанр лекций допускает в рамках программы неко- торую свободу в выборе тем и определении объема, от- водимого на каждую из них. Выбор тем лекций данного курса определялся рядом соображений - их теоретической значимостью, особен- ной разработанностью их в рамках советской психоло- гии, традициями преподавания на факультете психоло- гии МГУ, наконец, личными предпочтениями автора. Некоторые темы, особенно те из них, которые до сих пор недостаточно освещены в учебной литературе, на- шли в лекциях более обстоятельную проработку (на- пример, <Проблема самонаблюдения>, <Неосознавае- мые процессы>, <Психофизическая проблема> и др.) Конечно, неизбежным следствием явилось ограничение круга рассматриваемых тем. Кроме того, в пособие включены лекции, читаемые лишь в первом семестре I курса (т. е. не вошли лекции по отдельным процес- сам: <Ощущение>, <Восприятие>, <Внимание>, <Па- мять> и др.). Таким образом, настоящие лекции следует рассматривать как избранные лекции <Введения>. Несколько слов о структуре и композиции пособия. Основной материал распределен по трем разделам, при- чем они выделены не по какому-либо одному, <линей- ному> принципу, а по достаточно разным основаниям. Первый раздел представляет собой попытку подве- сти к некоторым основным проблемам психологии через историю развития взглядов на предмет" психологии. Такой исторический подход представляется полезным в нескольких отношениях. Во-первых, он вовлекает в главную <загадку> научной психологии - в вопрос о том, что и как она должна изучать. Во-вторых, помогает глубже понять смысл и даже пафос современных отве- тов. В-третьих, приучает корректно относиться к суще- ствующим конкретно-научным теориям и взглядам, по- нимая их относительную истинность, необходимость дальнейшего развития и неизбежность смены. Во втором разделе рассматривается ряд фундамен- тальных проблем психологической науки с позиций диалектико-материалистического представления о пси- хике. Он начинается со знакомства с психологической теорией деятельности А. Н. Леонтьева, которая служит затем теоретической базой для раскрытия остальных тем раздела. Обращение к этим темам осуществляется уже по <радиальному> принципу, т. е. от общей тео- ретической основы - к разным, не обязательно непо- средственно связанным между собой проблемам. Тем не менее они объединяются в три крупных направле- ния: это рассмотрение биологических аспектов психики, ее физиологических основ (на примере физиологии дви- жений), наконец, социальных аспектов психики чело- века. Третий раздел служит непосредственным продолже- нием и развитием третьего направления. Он посвящен проблемам человеческой индивидуальности и личности. Основные понятия <индивид> и <личность> здесь также раскрываются с позиций психологической теории дея- тельности. Темам <Характер> и <Личность> уделено в лекциях относительно большое внимание потому, что они не только интенсивно разрабатываются в современ- ной психологии и имеют важные практические выходы, но и наиболее соответствуют личным познавательным потребностям студентов: многие из них пришли в пси- хологию, чтобы научиться понимать себя и других. Эти их стремления, конечно, должны найти поддержку в учебном процессе, и чем раньше, тем лучше. Мне казалось также очень важным знакомить сту- дентов- с именами наиболее крупных психологов прош- лого и настоящего, с отдельными моментами их личной и научной биографии. Такое приближение к <личност- ным> аспектам творчества ученых очень способствует собственному включению учащихся в науку, пробуж- дению эмоционального отношения к ней. В лекциях со- держится большое количество обращений к оригиналь- ным текстам, знакомство с которыми облегчено выхо- дом в издательстве МГУ серий хрестоматий по психо- логии. Несколько тем курса раскрываются путем пря- мого анализа научного наследия того или иного уче- ного. Среди них - концепция развития высших психи- ческих функций Л. С. Выготского, теория деятельности А. Н. Леонтьева, физиология движений и физиология активности Н. А. Бернштейна, психофизиология инди- видуальных различий Б. М. Теплова и др. Как уже отмечалось, главной теоретической канвой настоящих лекций явилась психологическая теория деятельности А. Н. Леонтьева. Эта теория органически вошла в мировоззрение автора - со студенческих лет мне посчастливилось учиться у этого выдающегося пси- холога и затем многие годы работать под его руковод- ством. А. Н. Леонтьев успел просмотреть первый вариант этой рукописи. Его замечания и рекомендации я поста- ралась реализовать с максимальной ответственностью и чувством глубокой благодарности. Професг.по Ю. Б. Гиппенрейтер Раздел I ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПСИХОЛОГИИ. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ , ПРЕДСТАВЛЕНИЙ 0 ПРЕДМЕТЕ ПСИХОЛОГИИ , Лекция I ОБЩЕЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ПСИХОЛОГИИ КАК НАУКЕ ЗАДАЧА КУРСА. ОСОБЕННОСТИ ПСИХОЛОГИИ КАК НАУКИ. НАУЧНАЯ И ЖИТЕЙСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ. ПРОБЛЕМА ПРЕДМЕТА ПСИХОЛОГИИ. ПСИХИЧЕСКИЕ ЯВЛЕНИЯ. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТЫ Эта лекция открывает курс <Введение в общую пси- хологию>. Задача курса - познакомить вас с основ- ными понятиями и проблемами общей психологии. Мы коснемся также немного ее истории, в той мере, в ка- кой это будет необходимо для раскрытия некоторых фундаментальных проблем, например проблемы пред- мета и метода. Мы познакомимся также с именами не- которых выдающихся ученых далекого прошлого и на- стоящего, их вкладами в развитие психологии. Многие темы вы будете изучать затем более под- робно и на более сложном уровне - в общих и спе- циальных курсах. Некоторые же из них будут обсуж- дены только в этом курсе, и их освоение совершенно необходимо для вашего дальнейшего психологического образования. Итак, самая общая задача <Введения> - заложить фундамент ваших психологических знаний. Скажу несколько слов об особенностях психологии как науки. В системе наук психологии должно быть отведено совершенно особое место, и вот по каким причинам, Во-первых, это наука о самом сложном, что пока известно человечеству. Ведь психика - это <свойство высокоорганизованной материи>. Если же иметь в виду психику человека, то к словам <высокоорганизованная материя> нужно прибавить слово <самая>: ведь мозг человека - это самая высокоорганизованная материя, известная нам. Знаменательно, что с той же мысли начинает свой трактат <О душе> выдающийся древнегреческий фило- соф Аристотель. Он считает, что среди прочих знаний , исследованию о душе следует отвести одно из первых мест, так как <оно - знание о наиболее возвышен-ном и удивительном> [8, с. 371]. Во-вторых, психология находится в особом положе- нии потому, что в ней как бы сливаются объект и субъект познания. Чтобы пояснить это, воспользуюсь одним сравне- нием. Вот рождается на свет человек. Сначала, пребы- вая в младенческом возрасте, он не осознает и не пом- нит себя. Однако развитие его идет быстрыми темпами. Формируются его физические и психические способно- сти; он учится ходить, видеть, понимать, говорить. С по- мощью этих способностей он познает мир; начинает действовать в нем; расширяется круг его общения. И вот постепенно, из глубины детства, приходит к нему и постепенно нарастает совершенно особое ощущение- ощущение собственного <Я>. Где-то в подростковом воз- расте оно начинает приобретать осознанные формы. Появляются вопросы: <Кто я? Какой я?>, а позже и <Зачем я?>. Те психические способности и функции, ко- торые до сих пор служили ребенку средством для освое- ния внешнего мира - физического и социального, обра- щаются на познание самого себя; они сами становятся предметом осмысления и осознания. Точно такой же процесс можно проследить в мас- штабе всего человечества. В первобытном обществе основные силы людей уходили на борьбу за существо- вание, на освоение внешнего мира. Люди добывали огонь, охотились на диких животных, воевали с сосед- ними племенами, получали первые знания о природе. Человечество того периода, подобно младенцу, не помнит себя. Постепенно росли силы и возможности человечества. Благодаря своим психическим способно- стям люди создали материальную и духовную культуру; появились письменность, искусства, науки. И вот на- ступил момент, когда человек задал себе вопросы: что это за силы, которые дают ему возможность творить, исследовать и подчинять себе мир, какова природа его разума, каким законам подчиняется его внутренняя, душевная, жизнь? Этпт мометгПГбЫл рождением гямпспяняния ирдпд. ества, т. е. рождением психологического знания. -Событие,которое кбгд1-топроизошло,можно ко- ротко выразить так: если раньше мысль человека на- правлялась на внешний мир, то_теперьна Огалась насамуеебя. Человек отважился на то, чтобы с по- мощью мышления начать исследовать само мышление. Итак, задачи психологии несоизмеримо сложнее за- дач любой другой науки, ибо только в ней мысль совер- шает поворот на себя. Только в ней научное сознание человека становится его научным самосознанием. Наконец, в-третьих, особенность психологии заклю- чается в ее уникальных практических следствиях. Практические результаты от развития психологии должны стать не только несоизмеримо значительнее результатов любой другой науки, но и качественно дру- гими. Ведь познать нечто - значит овладеть этим <не- что>, научиться им управлять. Научиться управлять своими психическими процес- сами, функциями, способностями - задача, конечно, бо- лее грандиозная, чем, например, освоение космоса. При этом надо особенно подчеркнуть, что, познавая себя, 1 человек будет себя изменять. \ Психология уже сейчас накопила много фактов, по- казывающих, как новое знание человека о себе делает его другим: меняет его отношения, цели, его состояния и переживания. Если же снова перейти к масштабу всего человечества, то можно сказать, что психология - > это наука, не только познающая, но и конструирующая, созидающая человека. И хотя это мнение не является сейчас общеприня- тым, в последнее время все громче звучат голоса, при- зывающие осмыслить эту особенность психологии, ко- торая делает ее наукой особого типа. В заключение надо сказать, что психология - очень молодая наука. Это более или менее понятно: можно сказать, что, как и у вышеупомянутого подростка, дол- жен был пройти период становления духовных сил че- ловечества, чтобы они стали предметом научной ре- флексии. К/Официальное оформление научная психология по- лучила немногим болеаООлет назад, а именно в (p~-lfi23-P-r этом году немецкии_психолог_Д__Д2/<т от- \крыл в г. Лейпциге Первую лабораториюэксперимен- уальной психологии. \ Появлению психологии предшествовало развитие двух больших областей знания: естественных наук и философии; психология возникла на пересечении этих областей, поэтому до сих пор не определено, считать психологию естественной наукой или гуманитарной. Из вышесказанного следует, что ни один из этих ответов, по-видимому, не является правильным. Еще раз под- черкну: это - наука особого типа. Перейдем к следую- щему пункту нашей лекции - вопросу о соотношении научной и житейской психологии. Любая наука имеет в качестве своей основы неко- торый житейский, эмпирический опыт людей. Напри- мер, физика опирается на приобретаемые нами в повсе- дневной жизни знания о движении и падении тел, о тре- нии и инерции, о свете, звуке, теплоте и многом другом. Математика тоже исходит из представлений о чис- лах, формах, количественных соотношениях, которые начинают формироваться уже в дошкольном возрасте. Но иначе обстоит дело с психологией. У каждого из нас есть запас житейских психологических знаний. Есть даже выдающиеся житейские психологи. Это, конечно, великие писатели, а также некоторые (хотя и не все) представители профессий, предполагающих постоянное общение с людьми: педагоги, врачи, священнослужители и др. Но, повторяю, и обычный человек располагает определенными психологическими знаниями. Об этом можно судить по тому, что каждый человек в какой-то мере может понять другого, повлиять на его поведение, предсказать его поступки, учесть его индивидуальные особенности, помочь ему и т. п. Давайте задумаемся над. вопросом: чем же отлича- ются житейские психологические знания от научных? Я назову вам пять таких отличии. Первое: житейские психологические знания конкрет- ны; они приурочены к конкретным ситуациям, конкрет- ным людям, конкретным задачам. Говорят, официанты и водители такси - тоже хорошие психологи. Но в ка- ком смысле, для решения каких задач? Как мы знаем,- часто - довольно прагматических. Также конкретные прагматические задачи решает ребенок, ведя себя од- 10 ним образом с матерью, другим - с отцом, и снова совсем иначе - с бабушкой. В каждом конкретном случае он точно знает, как надо себя вести, чтобы до- биться желаемой цели. Но вряд ли мы можем ожидать от него такой же проницательности в отношении чужих бабушки или мамы. Итак, житейские психологические \ знания характеризуются конкретностью, ограниченно- стью задач, ситуаций и лиц, на которые они распро- страняются. Г Научная же психология, как и всякая наука, стре- / мится к обобщениям.. Для этого она использует науч- яые понятия. Отработка понятий - одна из важней- ших функций науки. В научных понятиях отражаются наиболее существенные свойства предметов и явлений, общие связи и соотношения. Научные понятия четко определяются, соотносятся друг с другом, связываются в законы. Например, в физике благодаря введению понятия силы И. Ньютону удалось описать с помощью трех за- конов механики тысячи различных конкретных случаев движения и механического взаимодействия тел. То же происходит и в психологии. Можно очень долго описывать человека, перечисляя в житейских тер- , минах его качества, черты характера, поступки, отно- [ шения с другими людьми. Научная же психология ищет и-наводит такие обобщающие понятия, которые не только экономизируют описания, но и за конгломера- том частностей позволяют увидеть общие тенденции и закономерности развития личности и ее индивидуаль- ные особенности. Нужно отметить одну особенность научных психологических понятий: они часто совпадают с житейскими по своей внешней форме, т. е. попросту говоря, выражаются теми же словами. Однако внутрен- нее содержание, значения этих слов, как правило, раз- личны. Житейские термины обычно более расплывчаты и многозначны. Однажды старшеклассников попросили письменно ответить на вопрос: что такое личность? Ответы ока- зались очень разными, а один .учащийся ответил так: <Это то, что следует проверить по документам>. Я не буду сейчас говорить о том, как понятие <личность> определяется в научной психологии,-это сложный во- прос, и мы им специально займемся позже, на одной из последних лекций. Скажу только, что определение это 11 сильно расходится с тем, которое было предложено упомянутым школьником. Второе отличие житейских психологических знаний состоит в том, что они носятинтуитивный характер. Это связано с особым способом-их получения: они приобре- таются путем практических проб и прилаживаний. Подобный способ особенно отчетливо виден у детей. Я уже упоминала об их хорошей психологической ин- туиции. А как она достигается? Путем ежедневных и даже ежечасных испытаний, которым они подвергают взрослых и о которых последние не всегда догадыва- ются. И вот в ходе этих испытаний дети обнаруживают, из кого можно <вить веревки>, а из кого нельзя. Часто педагоги и тренеры находят эффективные способы воспитания, обучения, тренировки, идя тем же путем: экспериментируя и зорко подмечая малейшие положительные результаты, т. е. в определенном смыс- ле <идя на ощупь>. Нередко они обращаются к психо- логам с просьбой объяснить психологический смысл найденных ими приемов. В отличие от этого научные психологические знания рациональны и вполне осознанны. Обычный путь сос- тоит в выдвижении словесно формулируемых гипотез и проверке логически вытекающих из них следствий. Третье отличие состоит в способах передачи знаний и даже в самой возможности их передачи. В сфере практической психологии такая возможность весьма ограничена. Это непосредственно вытекает из двух предыдущих особенностей житейского психологического опыта - его конкретного и интуитивного характера. Глубокий психолог Ф. М. Достоевский выразил свою интуицию в написанных им произведениях, мы их все прочли - стали мы после этого столь же проницатель- ными психологами? Передается ли житейский опыт от старшего поколения к младшему? Как правило, с боль- шим трудом и в очень незначительной степени. Вечная проблема <отцов и детей> состоит как раз в том, что дети не могут и даже не хотят перенимать опыт отцов. Каждому новому поколению, каждому молодому чело- i веку приходится самому <набивать шишки> для приоб- ретения этого опыта. В то же время в науке знания аккумулируются и передаются с большим, если можно так выразиться, КПД. Кто-то давно сравнил представителей науки с 12 пигмеями, которые стоят на плечах у великанов - вы- дающихся ученых прошлого. Они, может быть, гораздо меньше ростом, но видят дальше, чем великаны, пото- му что стоят на их плечах. Накопление и передача на- учных знаний возможна благодаря тому, что эти зна- ния кристаллизуются в понятиях и законах. Они фикси- руются в научной литературе и передаются с помощью вербальных средств, т. е. речи и языка, чем мы, соб- ственно говоря, и начали сегодня заниматься. Четвертое различие состоит в методах получения знаний в сферах житейской и научной психологии. В житейской психологии мы вынуждены ограничиваться. наблюдениями и размышлениями. В научной психоло- гии к этим методам добавляется~э/гс?ил1уг. Суть экспериментального метода состоит в том; что исследователь не ждет стечения обстоятельств, в ре- зультате которого возникает интересующее его явле- ние, а вызывает это явление сам, создавая соответст- вующие условия. Затем он целенаправленно варьирует эти условия, чтобы выявить закономерности, которым данное явление подчиняется. С введением в психологию экспериментального метода (открытия в конце прош- лого века первой экспериментальной лаборатории) пси- хология, как я уже говорила, оформилась в самостоя- тельную науку. Наконец, пятое отличие, и вместе с тем преимуще- ство, научной психологии состоит в том, что она рас- полагает обширным, разнообразным и Т1од.ч-уиикаль- ным-трттгическим материалом, недоступным во всем сведем объеме ни одному носителю житейской психоло- гии. Материал этот накапливается и осмысливается, в- том числе в специальных отраслях психологической науки, таких, как возрастная психология, педагогиче- ская психология, пато- и нейропсихология, психология труда и инженерная психология, социальная психоло- гия, зоопсихология и др. В этих областях, имея дело с различными стадиями и уровнями психического разви- тия животных и человека, с дефектами и болезнями психики, с необычными условиями труда - условиями стресса, информационных перегрузок или, наоборот, мо- нотонии и информационного голода и т. п.,- психолог не только расширяет круг своих исследовательских за- дач, но и сталкивается с новыми неожиданными явле- ниями. Ведь рассмотрение работы какого-либо механиз- 13 ма в условиях развития, поломки или функциональной перегрузки с разных сторон высвечивает его структуру и организацию. Приведу короткий пример. Вы, конечно, знаете, что у нас в г. Загорске существует специальный интернат для слепоглухонемых детей. Это дети, у которых нет слуха, нет зрения и, конечно, первоначально нет речи. Главный <канал>, через который они могут вступать в контакт с внешним миром,-это осязание. И вот через этот чрезвычайно узкий канал в усло- виях специального обучения они начинают познавать мир, людей и себя! Процесс этот, особенно вначале, "идет очень медленно, он развернут во времени и во многих деталях может быть увиден как бы через <вре- менную лупу> (термин, который использовали для опи- сания этого феномена известные советские ученые А. И. Мещеряков и Э. В. Ильенков), Очевидно, что в случае развития нормального здорового ребенка мно- гое проходит слишком быстро, стихийно и незамеченно. Таким образом, помощь детям в условиях жестокого эксперимента, который поставила над ними природа, помощь, организуемая психологами совместно с педа- гогами-дефектологами, превращается одновременно в важнейшее средство познания общих психологических закономерностей - развития восприятия, мышления, личности. Итак, обобщая, можно сказать, что разработка спе- < циальных отраслей психологии является Методом (ме- тодом с большой буквы) общей психологии. Такого ме- тода лишена, конечно, житейская психология. Теперь, когда мы убедились в целом ряде преиму- ществ научной психологии перед житейской, уместно поставить вопрос: а какую позицию научные психологи должны занять по отношению к носителя житейской психологии? Предположим, вы окончили университет, стали об- разованными специалистами-психологами. Вообразите себя в этом состоянии. А теперь вообразите рядом с собой какого-нибудь мудреца, необязательно живущего сегодня, какого-нибудь древнегреческого философа, на- пример. Этот мудрец - носитель многовековых раз- мышлений людей о судьбах человечества, о природе человека, его проблемах, его счастье. Вы - носитель научного опыта, качественно другого, как мы только что 14 Л< видели. Так какую же позицию вы должны занять по Ц отношению к знаниям и опыту мудреца? Вопрос этот не у праздный, он неизбежно рано или поздно встанет перед ? каждым из вас: как должны соотноситься в вашей го- лове, в вашей душе, в вашей деятельности эти два ро- да опыта? Я хотела бы предупредить вас об одной ошибочной позиции, которую, впрочем, нередко занимают психо- логи с большим научным стажем. <Проблемы челове- ческой жизни,-говорят они,-нет, я ими не занимаюсь. Я занимаюсь научной психологией. Я разбираюсь в ней- ронах, рефлексах, психических процессах, а не в <му- ках творчества>>. Имеет ли эта позиция некоторые основания? Сейчас мы уже можем ответить на этот вопрос: да, имеет. Эти некоторые основания состоят в том, что упомянутый научный психолог вынужден был в процессе своего образования сделать шаг в мир отвлеченных общих понятий, он вынужден был вместе с научной психоло- гией, образно говоря, загнать жизнь in vitro , <разъять> душевную жизнь <на части>. Но эти необходимые дей- ствия произвели на него слишком большое впечатление. Он забыл, с какой целью делались эти необходимые шаги, какой путь предполагался дальше. Он забыл или не дал себе труда осознать, что великие ученые - его предшественники вводили новые понятия и теории, вы- деляя существенные стороны реальной жизни, предпо- лагая затем вернуться к ее анализу с новыми средст- вами. История науки, в том числе психологии, знает не- мало примеров того, как ученый в малом и абстрактном усматривал большое и жизненное. Когда И. П. Павлов впервые зарегистрировал условнорефлекторное отделе- ние слюны у собаки, он заявил, что через эти капли мы в конце концов проникнем в муки сознания человека. Выдающийся советский психолог Л. С. Выготский уви- дел в <курьезных> действиях типа завязывания узелка на память способы овладения человеком своим поведе- нием. О том, как видеть в малых фактах отражение общих принципов и как переходить от общих принципов к реальным жизненным проблемам, вы нигде не прочтете. В пробирку (лаг.) 16 Вы можете развить в себе эти способности, впитывая лучшие образцы, заключенные в научной литературе. Только постоянное внимание к таким переходам, по- стоянное упражнение в них может сформировать у вас чувство <биения жизни> в научных занятиях. Ну а для этого, конечно, совершенно необходимо обладать жи- тейскими психологическими знаниями, возможно более обширными и глубокими. Уважение и внимание к житейскому опыту, его зна- ние. предостерегут вас еще от одной опасности. Дело в том, что, как известно, в науке нельзя ответить на один вопрос без того, чтобы не возникло десять новых. Но новые вопросы бывают разные: <дурные> и правиль- ные. И это не просто слова. В науке существовали и существуют, конечно, целые направления, которые за- ходили в тупик. Однако, прежде чем окончательно пре- кратить свое существование, они некоторое время рабо- тали вхолостую, отвечая на <дурные> вопросы, которые порождали десятки других дурных вопросов. Развитие науки напоминает движение по сложному лабиринту со многими тупиковыми ходами. Чтобы вы- брать правильный путь, нужно иметь, как часто говорят, хорошую интуицию, а она возникает только при тесном контакте с жизнью. В конечном счете, мысль моя простая: научный пси- холог должен быть одновременно хорошим житейским психологом. Иначе он не только будет малополезен на- уке, но и не найдет себя в своей профессии, попросту говоря, будет несчастен. Мне бы очень хотелось уберечь вас от этой участи. Один профессор сказал, что если его студенты за весь курс усвоят одну-две основные мысли, он сочтет свою задачу выполненной. Мое желание менее скромно: хотелось бы, чтобы вы усвоили одну мысль уже за одну эту лекцию. Мысль эта следующая: отношения научной и житейской психологии подобны отношениям Антея и Земли; первая, прикасаясь ко второй, черпает из нее свою силу. Итак, научная психология, во-первых, опирается на житейский психологический опыт; во-вторых, извлекает из него свои задачи; наконец, в-третьих, на последнем этапе им проверяется. А теперь мы должны перейти к более близкому зна- комству с научной психологией. 1в . Знакомство с любой наукой начинается с определе- ния ее предмета и описания круга явлений, которые она изучает. Что же является предметом психологии? На этот вопрос можно ответить двумя способами. Первый способ более правильный, но и более сложный. Вто- рой - относительно формальный, но зато краткий. Первый способ предполагает рассмотрение различ- ных точек зрения на предмет психологии - так, как они появлялись в истории науки; анализ оснований, почему эти точки зрения сменяли друг друга; знаком- ство с тем, что в конечном счете от них осталось и какое понимание сложилось на сегодняшний день. Все это мы будем рассматривать в последующих лекциях, а сейчас ответим кратко, i Слово <психология> в переводе на русский язык \ \ буквально означает <наука о душе> (гр. psyche - <ду- \диа> + logos - <понятие>, <учение>). В наше время вместо понятия <душа> используется понятие <щщхика>, хотя в языке до сих пор сохрани- лось многБслов и выражений, производных от первона- чального корня: одушевленный, душевный, бездушный, родство душ, душевная болезнь, задушевный разговор и т. п. (.рннгннртИЧСГКО" ТППУИ чрриия <г л-уттт я > и <ШИХИ< ка - одно и тоже_0днако с развитием культуры и "особенно наукизн1чения этих понятий разошлись. Об этом мы будем говорить позже. Чтобы составить предварительное представление о том, что такое <психика>, рассмотрим психические яв- ления. Под психическими явлениями обычно понимают факты внутреннего, субъективного опыта. Что такое внутренний, или субъективный, опыт? Вы сразу поймете, о чем идет речь, если обратите взор <внутрь себя>. Вам хорошо знакомы ваши ощущения, мысли, желания, чувства. Вы видите это помещение и все, что в нем нахо- дится; слышите, что я говорю, и пытаетесь это понять; вам может быть сейчас радостно или скучно, вы что-то вспоминаете, переживаете какие-то стремления или же- лания. Все перечисленное - элементы вашего внутрен- него опыта, субъективные или психические явления. Фундаментальное свойство субъективных явлений- их непосредственная представленность субъекту. Что это означает? 17 Это означает, что мы не только видим, чувствуем, мыслим, вспоминаем, желаем, но и знаем, что видим, чувствуем, мыслим и т. п.; не только стремимся, колеб- лемся или принимаем решения, но и знаем об этих стремлениях, колебаниях, решениях. Иными словами, психические процессы не только происходят в нас, но также непосредственно нам открываются Наш_внут;_ \ренний мир - это как бы большая сцена, на которои_ \эоисходят~ различные события, амы "являемсяодно- временно и действующими лицами, и зрителями. \ Эта уникальная особенность субъективных явлений открываться нашему сознанию поражала воображение всех, кто задумывался над психической жизнью чело- века. А на некоторых ученых она произвела такое впе- чатление, что они связали с ней решение двух фунда- ментальных вопросов: о предмете и о методе психоло- гии. Психология, считали они, должна заниматься толь- ко тем, что переживается субъектом и непосредственно открывается его сознанию, а единственный метод (т. е. способ) изучения этих явлений - самонаблюдение. Однако этот вывод был преодолен дальнейшим разви- тием психологии. Дело в том, что существует целый ряд других форм проявления психики, которые психология выделила и включила в круг своего рассмотрения. Среди них - факты поведения, неосознаваемые психические процес- сы, психосоматические явления, наконец, творения че- ловеческих рук и разума, т. е. продукты материальной и духовной культуры. Во всех этих фактах, явлениях, продуктах психика проявляется, обнаруживает свои свойства и поэтому через них может изучаться. Однако к этим выводам психология пришла не сразу, а в ходе острых дискуссий и драматических трансформаций пред- ставлений о ее предмете. В нескольких последующих лекциях мы подробно рассмотрим, как в процессе развития психологии рас- ширялся круг изучаемых ею феноменов. Этот анализ поможет нам освоить целый ряд основных понятий психологической науки и составить представление о некоторых ее основных проблемах. Сейчас же в порядке подведения итога зафиксируем важное для нашего дальнейшего движения различие между психическими явлениями и психологическими фактами. Под психиче- 18 скими явлениями понимаются субъективные пережива- ния или элементы внутреннего опыта субъекта. Под психологическими фактами подразумевается гораздо более широкий круг проявлений психики, в том числе их объективные формы (в виде актов поведения, телес- ных процессов, продуктов деятельности людей, социаль- но-культурных явлений), которые используются психо- логией для изучения психики - ее свойств, функций, закономерностей. Л е к ц и я 2 ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ДРЕВНИХ ФИЛОСОФОВ О ДУШЕ. ПСИХОЛОГИЯ СОЗНАНИЯ ВОПРОС о ПРИРОДЕ ДУШИ; ДУША КАК ОСОБАЯ СУЩНОСТЬ. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ДУШИ И ТЕЛА; ЭТИЧЕСКИЕ ВЫВОДЫ. ФАКТЫ СОЗНАНИЯ. ЗАДАЧИ ПСИХОЛОГИИ СОЗНАНИЯ; СВОЙСТВА СОЗНАНИЯ; ЭЛЕМЕНТЫ СОЗНАНИЯ С этой лекции мы начинаем более систематически рассматривать вопрос о том, как в различные эпохи и периоды развития психологии менялись взгляды на ее предмет. Психология зародилась в недрах философии, и пер- вые представления о ее предмете связывались с поня- тием <душа>. Практически все древние философы пы- тались выразить с помощью этого понятия самое глав- ное, сущностное, начало любого предмета живой (а ино- гда и неживой) природы, рассматривая ее как причи- ну жизни, дыхания, познания и т. п. Вопрос о природе души решался философами в за- висимости от принадлежности их к материалистическо- му или идеалистическому лагерю. Так, Демокрит (460-370 гг. до н. э.) считал, что ду- ша - это материальное вещество, которое состоит из атомов огня, шарообразных, легких и очень подвижных. Все явления душевной жизни Демокрит пытался объяс- нить физическими и даже механическими причинами. Так, по его мнению, душа получает ощущения от внеш- него мира благодаря тому, что ее атомы приводятся в движение атомами воздуха или атомами, непосредст- венно <истекающими> от предметов. Материализм Де- мокрита носил наивный механический характер. Гораздо более сложное представление о душе раз- вил Аристотель (384-322 гг. до н. э.). Его трактат <0 душе> - первое специально психологическое сочи- нение, которое в течение многих веков оставалось глав- ным руководством по психологии. Сам Аристотель по 20 праву считается основателем психологии, как, впрочем, и целого ряда других наук. Аристотель отрицал взгляд на душу как на веще- ство. В то же время он не считал возможным рассмат- ривать душу в отрыве от материи (живых тел), как это делали философы-идеалисты. Для определения природы души он использовал сложную философскую категорию <энтелехия>, которая означает осуществление чего-то. <...Душа,-писал он,-необходимо есть сущность в смысле формы естественного тела, обладающего в воз- можности жизнью. Сущность же (как форма) есть энтелехия; стало быть, душа есть энтелехия такого те- ла> [8, с. 394]. Один привлекаемый Аристотелем образ хорошо помогает понять смысл этого определения. <Если бы глаз был живым существом,-пишет Аристо- тель,-то душой его было бы зрение> [8, с. 395]. Итак, душа есть сущность живого тела, <осуществление> его бытия, так же как зрение - сущность и <осуществле- ние> глаза как органа зрения. Аристотель заложил глубокие основы естественно- научного подхода к изучению психики. Советский фи- лософ В. Ф. Асмус характеризует его как <подлинного отца будущей материалистической психологии> [10, с. 62]. Главная функция души, по Аристотелю,- реали- зация биологического существования организма. Нужтго- сказать, что такое представление закрепилось- впослед- ствии за понятием <психика>: с точки зрения материа- листического естествознания психика явилась одним из факторов эволюции животного мира (см. Лекцию 11). Что же касается понятия <душа>, то оно все более су- жалось до отражения преимущественно идеальных, <метафизических> и этических проблем существования человека. Основы такого понимания души были зало- жены философами-идеалистами, и прежде всего Пла- тоном (427-347 гг. до н. э.). Познакомимся с его взгля- дами несколько более подробно. Когда говорят о Платоне, то сразу же появляется на сцене имя другого знаменитого античного филосо- фа - Сократа (470-399 гг. до н. э.). Почему эти два имени появляются вместе? Дело в том, что Платон был учеником Сократа, а Сократ не написал ни одной строчки. Он был филосо- фом, который проповедовал собственные взгляды устно, в форме бесед. Свои дни он проводил в том, что ходил 21 по улицам Афин, сидел на рыночной площади и бесе- довал с людьми, людьми очень разными. Это были и простые горожане, и приезжие философы, и его соб- ственные ученики. В двадцатилетнем возрасте Платон встретил Со- крата, и эта встреча перевернула его жизнь. Он оста- вался с Сократом до самой его смерти, т. е. примерно 7-8 лет. Впоследствии все произведения Платона были написаны в форме диалогов, где главное действующее лицо - Сократ. Так и осталось неизвестным, какая часть идей, которые мы находим у Платона, принад- лежит ему, а какая - Сократу. Скорее всего/в тек- стах Платона органически соединились взгляды обоих этих великих философов. В текстах Платона мы обнаруживаем взгляд на душу как на самостоятельную субстанцию; она суще- ствует наряду с телом и независимо от него. Душа - начало незримое, возвышенное, божественное, вечное. Тело - начало зримое, низменное, преходящее, тлен- ное. Душа и тело находятся в сложных взаимоотношениях друг с другом. По своему божественному происхожде- нию душа призвана управлять телом, направлять жизнь- человека. Однако иногда тело берет душу в свои оковы. Тело раздираемо различными желаниями и страстями. Оно заботится о пропитании, подвержено недугам, стра- хам, соблазнам. Войны и ссоры происходят из-за потребностей тела. Оно мешает также чистому по- знанию. Во взглядах на то, как душа и тело связаны с поз- нанием, ярко проявляется идеализм Платона (он родо- начальник объективного идеализма). Платон постулирует изначальное существование мира идей. Этот мир идей существует вне материи и вне индивидуального сознания. Он представляет собой со- вокупность абстрактных идей - идей о сущностях пред- метов внешнего мира. Существуют идеи добродетели вообще, красоты вообще, справедливости вообще. То, что происходит на земле в повседневной жизни людей, есть лишь отражение, тень этих общих идей. Истинное познание есть постепенное проникновение в мир идей. Но для того чтобы приобщиться к нему, душа должна освободиться от влияния тела. Во всяком случае она не должна слепо доверять показаниям органов чувств. 22 У. Истинное знание достигается только путем непосредст- венного проникновения души в мир идей. Из своего представления о душе Платон и Сократ делают этические выводы. Поскольку душа - самое высокое, что есть в человеке, он должен заботиться о ее здоровье намного больше, чем о здоровье тела. При смерти душа расстается с телом, и в зависимости от< того, какой образ жизни вел человек, его душу ждет различная судьба: она либо будет блуждать вблизи земли, отягощенная телесными элементами, либо отле- тит от земли в идеальный мир. Основные мысли о природе души и ее отношениях с телом мы находим в диалоге Платона <Федон>, кото- рый в древности назывался <О душе>. Несколько слов о событиях, которые в нем описываются. Это последний день жизни Сократа. Он сидит в афинской тюрьме, и после заката солнца должен вы- пить яд. С Сократом произошла странная история: он был приговорен к смерти афинским судом за свою философскую деятельность, за те беседы, которые он целыми днями вел на улицах. За время этих бесед он нажил много врагов. Дело в том, что его интересовали не только абстрактные философские проблемы, но и истины, относящиеся к жизни. А собеседниками его были иногда и именитые граждане, и политические дея- тели. Сократ донимал их всех вопросами, показывал их недостатки, разоблачал образ их жизни. К Сократу в тюрьму приходят ученики. Они в страшном горе и время от времени выдают свое состоя- ние удрученным видом или каким-нибудь восклицанием. Сократ снова и снова убеждает их в том, что для него этот день не несчастный, а, наоборот, самый счастли- вый. Он не чувствует, что с ним сегодня произойдет беда. Ведь он считал философию делом своей жизни и в течение всей жизни как истинный философ стре- мился к отделению души от тела. Неужели теперь, когда это событие, наконец, должно наступить, он дрог- нет и воспримет его как наказание? Наоборот, это будет самый радостный момент в его жизни. Из другого произведения Платона - <Апология Со- крата> - мы узнаем о поведении Сократа в дни суда. Сократ отказывается от защиты. Он рассматривает суд как еще одну прекрасную возможность побеседо- вать с афинянами. Вместо того чтобы защитить себя, 23 он объясняет им снова и снова йй примереих и сйоей жизни, как следует себя вести. <Даже если бы вы сказали мне, - обращается он к афиня- нам,-на этот раз, Сократ, мы <."> отпустим тебя с тем, однако, чтобы ты больше уже не занимался этими "исследованиями и оста- вил философию <...> то я бы вам сказал: <Я вам предан, афиняне, и люблю вас, но слушаться буду скорее бога, чем вас, и пока я ды- шу <."> не перестану философствовать, уговаривать и убеждать всякого из вас, кого только встречу, говоря то самое, что обыкно- венно говорю: <Ты лучший из людей, раз ты афинянин, гражданин величайшего города <...> Не стыдно ли тебе заботиться о деньгах, чтобы их у тебя было как можно больше, о славе и о почестях, а о разуме, об истине и о душе своей не заботиться и не помышлять, чтобы она была как можно лучше?> И если кто из вас станет спорить и утверждать, что он заботится, то я не отстану <...>, а буду его расспрашивать, испытывать, уличать, и если мне пока- жется, что в нем нет добродетели, а он только говорит, что она есть, я буду попрекать его за то, что он самое дорогое ни во что не ценит, а плохое ценит дороже всего> [86, с. 98-99]. После объявления смертного приговора Сократ об- ращается к афинянам с последней просьбой: когда под- растут его сыновья, последить за ними, и если они уви- дят, что сыновья ведут недостойный образ жизни, по- ступать с ними так, как поступал он с жителями Афин,- указывать им на их недостатки, стыдить за недостойный образ жизни и призывать к жизни добро- детельной. " Вот так своими поведением, жизнью и даже смер- тью Сократ доказывает свои взгляды на природу души и на ее назначение. И может быть именно из-за этого они произвели огромное впечатление на мировую куль- туру. Они вошли в христианскую религию, долго пита- ли мировую литературу, философию. Кстати, плащи, которые вскоре стали носить фило- софы, воспроизводили плащ Сократа, в котором он хо- дил, не снимая его зимой и летом, а впоследствии эта одежда повторилась в монашеских рясах. Если посмотреть на учение Сократа и Платона в целом с наших позиций, то можно обнаружить ряд поднятых ими проблем, вполне актуальных и для совре- менной психологии. Нужно только подойти к ним осо- бым образом - отнестись как к ярким и точным худо- жественным метафорам. , Давайте спросим себя: <А не существует ли, дей- ствительно, в каком-то смысле тот мир идей, о котором 24 говорил Платон? Не существует ли такой <мир идей>, который противостоит индивидуальному сознанию каж- дого конкретного человека, существует до него и неза- висимо от него и к которому каждый появляющийся на свет человек приобщается, приобретая знания и пости- гая истины?> И мы можем ответить: да, в каком-то смысле существует. Что же это за мир? Это мир духов- ной человеческой культуры, зафиксированный в ее ма- териальных носителях, прежде всего в языке, в науч- ных и литературных текстах. Это мир абстрактных по- нятий, в которых отражены общие свойства и сущности вещей. Это мир человеческих ценностей и человеческих идеалов. Развивающийся вне этого мира ребенок (а такие истории известны - это дети, выкормленные животны- ми), какими бы природными задатками он ни обладал, не становится человеком, его психика не становится че- ловеческой. И, вот, когда читаешь Платона и восприни- маешь его учение как художественную метафору, удив- ляешься, насколько проникновенно и ярко он показал процесс приобщения индивидуального сознания к обще- человеческому сознанию, процесс врастания каждого индивида в мир духовной человеческой культуры. Возьмем другую проблему: представление о душе как о начале, которое призвано направлять жизнь че- ловека, но которое само нуждается в заботе с целью сохранения ее чистоты, <освобождения от оков тела>. Долгое время эти идеи оставались, пожалуй, самой большой проблемой для психологии и долгое время психологией не принимались. Та <новая эксперимен- тальная психология>, с которой мы сегодня начнем знакомиться, объявила понятие души метафизическим и отказалась от рассмотрения как самого этого понятия, так и связанных с ним нравственно-этических выводов. И только в последние десятилетия духовные аспекты жизни человека стали интенсивно обсуждаться в психо- логии в связи с такими понятиями, как зрелость лич- ности, рост личности, здоровье личности и т. п. И мно- гое из того, что сейчас обнаруживается, вполне пере- кликается с этическими следствиями учения о душе выдающихся античных философов. Мы переходим к новому крупному этапу развития психологии. Начало его относится к последней четверти XIX в., когда оформилась научная психология, У исто- ков этой новой психологии стоит французский философ Рене Декарт (1596-1650). Латинский вариант его имени - Ренатус Картезиус, отсюда - термины: <кар- тезианская философия>, <картезианская интуиция> и т. п. Декарт окончил иезуитскую школу, где проявил бле- стящие способности. Особенно он увлекался математи- кой. Она привлекала его тем, что покоится на ясных основаниях и строга в своих выводах. Он решил, что математический способ мышления должен быть поло- жен в основу любой науки. Кстати, Декарт сделал выдающийся вклад в математику. Он ввел алгебраиче- ские обозначения, отрицательные числа, изобрел анали- тическую геометрию. Декарт считается родоначальником рационалистиче- ской философии. Согласно его мнению, знание должно строиться на непосредственно очевидных данных, на непосредственной интуиции. Из нее оно должно выво- диться методом логического рассуждения. В одном из своих произведений Р. Декарт рассуж- дает о том, как лучше всего добраться до истины [31]. Он считает, что человек с детства впитывает в себя очень многие заблуждения, принимая на веру различ- ные утверждения и идеи. Так что если хотеть найти истину, то для начала надо все подвергнуть сомнению. Тогда человек легко может усомниться в показаниях своих органов чувств, в правильности логических рас- суждений и даже математических доказательств, потому что если бог сделал человека несовершенным, то и его рассуждения могут содержать ошибки. Так, подвергнув все сомнению, мы можем прийти к выводу, что нет ни земли, ни неба, ни бога, ни нашего собственного тела. Но при этом обязательно что-то оста- нется. Что же останется? Останется наше сомнение - верный признак того, что мы мыслим. И вот тогда мы можем утверждать, что существуем, ибо <...мысля, не- лепо предполагать несуществующим то, что мыслит>. И дальше следует знаменитая декартовская фраза: <Мыслю, следовательно, существую> () [31, с. 428]. <Что же такое мысль?> - задает себе дальше во- прос Декарт. И отвечает, что под мышлением он под- разумевает <все то, что происходит в нас>, все, что мы <воспринимаем непосредственно само собою>. И поэто- 26 му мыслить - значит не только понимать, но и <.же- лать>, <воображать>, <чувствовать> [31, с: 429]. В этих утверждениях Декарта и содержится тот основной постулат, из которого стала исходить психо- логия конца XIX в.,- постулат, утверждающий, что первое_что человек_обнаруживает в себе,-эуо-е?о г.пб.- CTJ3eHHQe_c03HaHue. Существованйе~сознания - главный .и безусловный факт, и основная задача психологии со- стоит в том, чтобы подвергнутьанализу состояния и со- держания сознания. Так. <новая психология>, воспри- няв дух идей Декарта, сделала своим предметом сознание. Что же имеют в виду, когда говорят о состояниях и содержаниях сознания? Хотя предполагается, что они непосредственно известны каждому из нас, возьмем для примера несколько конкретных описаний, взятых из психологических и художественных текстов. Вот один отрывок из книги известного .немецкого психолога В. Кёлера <Гештальтпсихология>, в котором он пытается проиллюстрировать те содержания созна- ния, которыми, по "его мнению, должна заниматься пси- хология. В целом они составляют некоторую <картину мира>. <В моем случае <...> эта картина-голубое озеро, окружен- ное темным лесом, серая холодная скала, к которой я прислонился, бумага, на которой я пишу, приглушенный шум листвы, едва ко- лышимой ветром, и этот сильный запах, идущий от лодок и улова. Но мир содержит значительно больше, чем эта картина. Не знаю почему, но передо мной вдруг мелькнуло совсем дру- гое голубое озеро, которым я любовался несколько лет тому назад в Иллинойсе: С давних пор для меня стало привычным появление подобных воспоминаний, когда я нахожусь в одиночестве. И этот мир содержит еще множество других вещей, например, мою руку и мои пальцы, которые помещаются на бумаге. Сейчас, когда я перестал писать и вновь оглядываюсь вокруг себя, я испытываю чувство" силы и благополучия. Но мгновением позже я ощущаю в себе странное напряжение, переходящее почти в чувство загнанности: я обещал сдать эту рукопись законченной через несколько месяцев>. В этом отрывке мы знакомимся с содержанием соз- нания, которое однажды нашел в себе и описал В. Кё- лер. Мы видим, что в это описание входят и образы не- посредственно окружающего мира, и образы-воспоми- нания, и мимолетные ощущения себя, своей силы и благополучия, и острое отрицательное эмоциональное переживание. 27 Приведу еще один отрывок, на этот раз взятый из текста известного естествоиспытателя Г. Гельмгольца, в котором он описывает процесс мышления. <...Мысль осеняет нас внезапно, без усилия, как вдохновение <...> Каждый раз мне приходилось сперва всячески переворачи- вать мою задачу на все лады, так что все ее изгибы и сплетения залегли прочно в голове и могли быть снова пройдены наизусть, без помощи письма. Дойти до этого обычно невозможно без долгой продолжитель- ной работы. Затем, когда прошло наступившее утомление, требовал- ся часок полной телесной свежести и чувства спокойного благосо- стояния - и только тогда приходили хорошие идеи> [26, с. 367]. Конечно, нет недостатка в описаниях <состояний сознания>, особенно эмоциональных состояний, в худо- жественной литературе. Вот отрывок из романа <Анна Каренина> Л. Н. Толстого, в котором описываются пе- реживания сына Анны, Сережи: <0н не верил в смерть вообще, и в особенности в ее смерть... в потому и после того, как ему сказали, что она умерла, он во время гулянья отыскивал ее. Всякая женщина, полная, грациозная, с тем- ными волосами, была его мать. При виде такой женщины, в душе его поднималось чувство нежности, такое, что он задыхался и сле- зы выступали на глаза. И он вот-вот ждал, что она подойдет к нему, поднимет вуаль. Все лицо ее будет видно, она улыбнется, обнимет его, он услышит ее запах, почувствует нежность ее руки и заплачет счастливо... Нынче сильнее, чем когда-нибудь, Сережа чувствовал прилив любви к ней и теперь, забывшись <...> изрезал весь край стола ножичком, блестящими глазами глядя перед собой а думая о ней> [112, т. IX, с. 102]. Излишне напоминать, что вся мировая лирика на- полнена описаниями эмоциональных состояний, тончай- ших <движений души>. Вот хотя бы этот. отрывок из известного стихотворения А. С. Пушкина: И сердце бьется в упоенье, И для него воскресли вновь И божество, и вдохновенье, И жизнь, и слезы, и любовь. Или из стихотворения М. Ю. Лермонтова: С души как бремя скатится, Сомненье далеко - И верится, и плачется, И так легко, легко... Итак, на исследование вот какой сложной реально- сти, отважились психологи в конце прошлого века. 28 Как же такое исследование проводить? Прежде все- го, считали они, нужно описать свойства сознания. Первое, что мы обнаруживаем при взгляде на <поле сознания>,- это необыкновенное -4)[знообразие_еге-ео- .держаний,которое мы уже отмечалй~~cдтпгпсихолог сравнивал картину сознания с цветущим лугом: зри- тельные образы, слуховые впечатления, эмоциональные состояния и мысли, воспоминания, желания - все это может находиться там одновременно. Однако это далеко не все, что можно сказать про сознание. Его поле неоднородно еще и в другом смысле: в нем отчетливо выделяется центральная область, осо- бенно ясная и отчетливая; это - <поле внимания>, или <фокус сознания>; за пределами ее находится область, содержания которой неотчетливы, смутны, нерасчлене- ны; это - <периферия сознания>. Далее, содержания сознания, заполняющие обе опи- санные области, находятся в непрерывном движении. В. Джеме, которому принадлежат яркие описания раз- личных феноменов сознания, выделяет два вида его состояний: устойчивые и изменчивые, быстро преходя- щие. Когда мы, например, размышляем, мысль оста- навливается на тех образах, в которые облекается пред- мет нашего размышления. Наряду с этим бывают не- уловимые переходы от одной мысли к другой. Весь процесс в целом похож на полет птицы: периоды спо- койного парения (устойчивые состояния) перемежают- ся со взмахами крыльев (изменчивые состояния). Пе- реходные моменты от одного состояния к другому очень трудно уловить самонаблюдением, ибо, если мы пыта- емся их остановить, то исчезает само движение, а если мы пытаемся о них вспомнить по их окончании, то яркий чувственный образ, сопровождающий устойчивые со- стояния, затмевает моменты движения. Движение сознания, непрерывное изменение его со- держаний и состояний В. Джеме отразил в понятии <поток сознания>. Поток сознания невозможно остано- вить, ни одно минувшее состояние сознания не повто- ряется. Тождественным может быть только объект вни- мания, а не впечатление о нем. Кстати, удерживается ) внимание на объекте только, в том случае, если в нем открываются все новые и новые стороны. Далее, можно обнаружить, что процессы сознания делятся на два больших класса. Одни из них происхо- 29 дят как бы сами собой, другие организуются и направ- ляются субъектом. Первые процессы называются не- произвольными, вторые - произвольными. Оба типа процессов, а также ряд других замеча- тельных свойств сознания хорошо демонстрируются с помощью прибора, которым пользовался в своих экспе- риментах В. Вундт. Это - метроном; его прямое на- значение - задавать ритм при игре на музыкальных инструментах. В лаборатории же В. Вундта он стал практически первым психологическим прибором. В. Вундт предлагает вслушаться в серию монотон- ных щелчков метронома." Можно заметить, что звуковой ряд в нашем восприятии непроизвольно ритмизуется. Например, мы можем услышать его как серию парных щелчков с ударением на каждом втором звуке (<тик- так>, <тик-так>...). Второй щелчок звучит настолько громче и яснее, что мы можем приписать это объектив- ному свойству метронома. Однако такое предположение легко опровергается тем, что, как оказывается, можно произвольно изменить ритмическую организацию зву- ков. Например, начать слышать акцент на первом зву- ке каждой пары (<так-тик>, <так-тик>...) или вообще организовать звуки в более сложный такт из четырех щелчков. Итак, сознание по своей природе ритмично, заклю- чает В. Вундт, причем организация ритма может быть как произвольной, так и непроизвольной [20, с. 10]. С помощью метронома В. Вундт изучал еще одну очень важную характеристику сознания - его <объем>. Он задал себе вопрос: какое количество отдельных впе- чатлений может вместить сознание одновременно? Опыт Вундта состоял в том, что он предъявлял ис- пытуемому ряд звуков, затем прерывал его и давал второй ряд таких же звуков. Испытуемому задавался вопрос: одинаковой длины были ряды или разной? При этом запрещалось считать звуки; следовало просто их слушать и составить о каждом ряде целостное впечат- ление. Оказалось, что если звуки организовывались в простые такты по два (с ударением на первом или вто- ром звуке пары), то испытуемому удавалось сравнивать ряды, состоящие из 8 пар. Если же количество пар пре- восходило эту цифру, то ряды распадались, т. е. уже не могли восприниматься как целое. Вундт делает вывод, 30 <. что ряд из восьми двойных ударов (или из 16 отдель- ных звуков) является мерой объема сознания. Далее он ставит следующий интересный и важный опыт. Он снова предлагает испытуемому слушать зву- ки, однако произвольно организуя их в сложные такты по восемь звуков каждый. И затем повторяет проце- дуру измерения объема сознания. Оказывается, что испытуемый на этот раз может услышать как целост- ный ряд пять таких тактов по 8 звуков, т. е. всего 40 звуков! Этими опытами В. Вундт обнаружил очень важный факт, а именно, что человеческое сознание способно почти беспредельно насыщаться некоторым содержа- нием, если оно активно объединяется во все более и более крупные единицы. При этом он подчеркивал, что способность- к укрупнению единиц обнаруживается не только в простейших перцептивных процессах, но и в мышлении. Понимание фразы, состоящей из многих слов и из еще большего количества отдельных звуков, есть не.что иное, как организация единицы более вы- сокого порядка. Процессы такой организации Вундт на- зывал <актами апперцепции>. Итак, в психологии была проделана большая и кро- потливая работа по описанию общей картины и свойств сознания: многообразия его содержаний, динамики, ритмичности, неоднородности его поля, измерению объема и т. д. Возникли вопросы: каким образом его исследовать дальше? Каковы следующие задачи психо- логии? И здесь был сделан тот поворот, который со вре- менем завел психологию сознания в тупик. Психологи решили, что они должны последовать примеру естест- венных наук, например физики или химии. Первая за- дача науки, считали ученые того времени, найти простейшие элементы. Значит, и психология должна найти элементы сознания, разложить сложную динамич- ную картину сознания на простые, далее неделимые части. Это во-первых. Вторая задача состоит в том, чтобы найти законы соединения простейших элементов. Итак, сначала разложить сознание на составные части, а потом снова его собрать из этих частей. Так и начали действовать психологи. Простейшими элементами сознания В. Вундт объявил отдельные;>впе- чатления, или ощущение, "" 91 Например, в опытах с метрономом это были отдель- ные звуки. А вот пары звуков, т. е. те самые единицы, которые образовывались за счет субъективной органи- зации ряда, он называл сложными элементами, или восприятиями. Каждое ощущение, по Вундту, обладает рядом свойств, или атрибутов. Оно характеризуется прежде всего качеством (ощущения могут быть зрительными, слуховыми, обонятельными и т. п.), интенсивностью, протяженностью (т. е. длительностью) и, наконец, про- странственной протяженностью (последнее свойство присуще не всем ощущениям, например, оно есть у зри- тельных ощущений и отсутствует у слуховых). Ощущения с описанными их свойствами являются объективными элементами сознания. Но ими и их ком- бинациями не исчерпываются содержания сознания. Есть еще субъективные элементы, или чувства. В. Вундт предложил три пары субъективных элементов - эле- ментарных чувств: удовольствие-неудовольствие, воз- буждение-успокоение, напряжение-разрядка. Эти па- ры - независимые оси трехмерного пространства всей эмоциональной сферы. Он опять демонстрирует выделенные им субъективные элементы на своем излюбленном метрономе. Предполо- жим, испытуемый организовал звуки в определенные такты. По мере повторения, звукового ряда он все вре- мя находит подтверждение этой организации и каждый раз испытывает чувство удовольствия. А теперь, пред- положим, экспериментатор сильно замедлил ритм мет- ронома. Испытуемый слышит звук - и ждет следую- щего; у него растет чувство напряжения. Наконец, щелчок метронома наступает - и возникает чувство разрядки. Экспериментатор учащает щелчки метроно- ма - и у испытуемого появляется какое-то дополни- тельное внутреннее ощущение: это возбуждение, кото- рое связано с ускоренным темпом щелчков. Если же темп замедляется, то возникает успокоение. Подобно тому как воспринимаемые нами картины внешнего мира состоят из сложных комбинаций объек- тивных элементов, т. е. ощущений, наши внутренние переживания состоят из сложных комбинаций перечис- ленных субъективных элементов, т. е. элементарных чувств. Например, радость - это удовольствие и воз- буждение; надежда - удовольствие и напряжение; 32 страх - неудовольствие и напряжение. Итак, любое эмоциональное состояние можно <разложить> по опи- санным осям или собрать из трех простейших э.лемен- тов. ? Не буду продолжать построения, которыми занима- лась психология сознания. Можно сказать, что она не достигла успехов на этом путинен не удалось собрать из простых элементов живые полнокровные состояния сознания. К. концу первой четверти нашего столетия эта психология, практически, перестала существовать. Для этого было по крайней мере три причины: 1) нельзя было ограничиваться таким узким кругом явлений, как содержания и состояния сознания; 2) идея разложения психики на простейшие элементы была ложной; 3) очень ограниченным по своим возможно- стям был метод, который психология сознания считала единственно возможным,-метод интроспекции. Однако нужно отметить и следующее: психология того периода описала многие важные свойства и фено- мены сознания и тем самым поставила многие до- сего времени обсуждаемые проблемы. Одну из таких про- блем, поднятых психологией сознания в связи с вопросом о ее методе, мы подробно рассмотрим на следующей лекции. 2 Ю. Б. Гнппенрейтер Лекция 3 МЕТОД ИНТРОСПЕКЦИИ И ПРОБЛЕМА САМОНАБЛЮДЕНИЯ еРЕФЛЕКСИЯ Дж. ЛОККА. МЕТОД ИНТРОСПЕКЦИИ: ПРЕИМУЩЕСТВА>; ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ТРЕБОВАНИЯ; ПРОБЛЕМЫ И ТРУДНОСТИ; КРИТИКА. МЕТОД ИНТРОСПЕКЦИИ - И ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ДАННЫХ САМОНАБЛЮДЕНИЯ (ОТЛИЧИЯ). ТРУДНЫЕ ВОПРОСЫ; ВОЗМОЖНОСТЬ РАЗДВОЕНИЯ СОЗНАНИЯ; ИНТРО-, ЭКСТРО- И МОНОСПЕКЦИЯ; . САМОНАБЛЮДЕНИЕ И САМОПОЗНАНИЕ. ТЕРМИНОЛОГИЯ Как я уже говорила, в психологии сознания метод интроспекции (букв. <смотрения внутрь>) был признав не только главным, но и единственным методом психо- логии. В основе этого убеждения лежали следующие два бесспорных обстоятельства. Во-первы-х, фундаментальное свойство процессов сознания непосредственно открываться (репрезентиро- , ваться) субъекту. Во-вторых, <закрытость> тех же про- цессов для внешнего наблюдателя. Сознания разных людей сравнивались в то время с замкнутыми сфера- ми, которые разделены пропастью. Никто не может перейти эту пропасть, никто не может непосредственно пережить состояния моего сознания так, как я их пере- живаю. И я никогда не проникну в образы и пережи- вания других людей. Я даже не могу установить, явля- ется ли красный цвет красным и для другого; возмож- но, что он называет тем же словом ощущение совер- шенно иного качества! Я хочу подчеркнуть, казалось бы, кристальную яс- ность и строгость выводов психологии того времени относительно ее метода. Все рассуждение заключено в немногих коротких предложениях: предмет психоло- гии - факты сознания; последние непосредственно от- крыты мне - и никому больше; следовательно, изучать их можно методом интроспекции - и никак иначе. Однако простота и очевидность каждого из этих утверждений, как и всего вывода в целом, только ка- жущиеся. В действительности в них заключена одна из 34 Самых сложных и Запутанных проблем психологии -в> проблема самонаблюдения. Нам и предстоит разобраться в этой проблеме. Мне хотелось бы, чтобы на примере рассмотрения этой проблемы вы увидели, как много значат в науке критичность и одновременно гибкость подхода. Так, на первый взгляд очевидный тезис начинает расшатывать- ся от того, что к нему подходят с других точек зрения и находят незамеченные ранее оттенки, неточности и т. п. Давайте же займемся более внимательно вопросом о том, что такое интроспекция, как она понималась и применялась в качестве метода психологии на рубеже XIX-XX вв. Идейным отцом метода интроспекции считается английский философ Дж. Локк (1632-1704), хотя его основания содержались также в декартовском тезисе о непосредственном постижении мыслей. Дж. Локк считал, что существует два источника всех наших знаний: первый источник - это объекты внеш- него мира, второй - деятельность собственного ума. На объекты внешнего мира мы направляем свои внеш- ние чувства и в результате получаем впечатления (или идеи) о внешних вещах. Деятельность же нашего ума, к которой Локк причислял мышление, сомнение, веру, рассуждения, познание, желания, познается с помощью особого, внутреннего, чувства - рефлексии. Рефлексия, по Локку,-это <наблюдение, которому ум подвергает свою деятельность> [64, с. 129]. Дж. Локк замечает, что рефлексия предполагает особое направление внимания на деятельность собст- венной души, а также достаточную зрелость субъекта. У детей рефлексии почти нет, они заняты в основном познанием внешнего мира. Она может не развиться и у взрослого, если он не проявит склонности к размыш- лению над самим собой и не направит на свои внутрен- ние процессы специального внимания. <Ибо хотя она (т. е. деятельность души.- Ю. Г.) протекает постоянно, но, подобно проносящимся при- зракам, не производит впечатления, достаточно глубо- кого, чтобы оставить в уме ясные, отличные друг от друга, прочные идеи> [64, с. 131]. Итак, у Локка содержится по крайней мере два важных утверждения. 2- 35 1. Существует возможность раздвоения, или <удвое- ния>, психики. Душевная деятельность может проте- кать как бы на двух уровнях: процессы первого уров- ;ня - восприятия, мысли, желания; процессы второго уровня - наблюдение, или <созерцание> этих восприя- тий, мыслей, желаний. 2. Деятельность души первого уровня есть у каж- дого человека и даже у ребенка. Душевная деятель- - ность второго уровня требует специальной организации. Это специальная деятельность. Без нее знание б ду- шевной жизни невозможно. Без нее впечатления о ду- шевной жизни подобны <проносящимся призракам>, которые не оставляют в душе <ясные и прочные идеи>. Эти оба тезиса, а именно возможность раздвоения сознания и необходимость организации специальной деятельности для постижения внутреннего опыта, были приняты на вооружение психологией сознания. Были сделаны следующие научно-практические выводы: 1) психолог может проводить психологические ис- следования только над самим собой. Если он хочет знать, что происходит с другим, то должен поставить себя в те же условия, пронаблюдать себя и по ана- логии заключить о содержании сознания другого че- ловека; 2) поскольку интроспекция не происходит сама со- бой, а требует особой деятельности, то в ней надо упражняться, и упражняться долго. " Когда вы будете читать современные статьи с опи- санием экспериментов, то увидите, что в разделе <Ме- тодика>, как правило, приводятся различные сведения об испытуемых. Обычно указывается их пол, возраст, образование. Иногда даются специальные, важные для дан-ных экспериментов, сведения: например, о нормаль- ной остроте зрения, умственной полноценности и т. п. В экспериментальных отчетах конца прошлого и начала нашего века также можно обнаружить раздел с характеристикой испытуемых. Но он выглядит совсем необычно. Например, читаешь, что одним испытуемым был профессор психологии с десятилетним интроспек- ционистским стажем; другой испытуемый был, правда, не профессор, а всего лишь ассистент-психолог, но так- же опытный интроспекционист, так как прошел 6-ме- сячные курсы интроспекции, и т. п. 36 Психологи того времени отмечали важные дополни- тельные преимущества метода интроспекции. Во-первых, считалось, что в -сознании непосредст- венно отражается причинная связь психических явле- ний. Например, если я захотела поднять руку и под- няла ее, то причина действия мне непосредственно из- вестна: она присутствует в сознании в форме решения поднять руку. В более сложном случае, если человек вызывает во мне сострадание и я стремлюсь ему вся- чески помочь, для меня очевидно, что мои действия имеют своей причиной чувство сострадания. Я не толь- ко переживаю это чувство, но знаю его связь с моими действиями. Отсюда положение психологии считалось намного легче, чем положение других наук, которые должны еще доискиваться до причинных связей. Второе отмечавшееся достоинство: интроспекция поставляет психологические факты, так сказать, в чис- том виде, без искажений. В этом отношении психология также выгодно отличается от других наук. Дело в том,. что при познании внешнего мира наши органы чувств, вступая во взаимодействие с внешними предметами, искажают их свойства. Например, за ощущениями све- та и звука стоят физические реальности - электромаг- нитные и воздушные волны, которые совершенно не , похожи ни на цвет, ни на звук. И их еще надо как-то <очищать> от внесенных искажений. В отличие от этого для психолога данные ощущений есть именно та действительность, которая его интере- сует. Любое чувство, которое испытывает человек не- зависимо от его объективной обоснованности или при- чины, есть истинный психологический факт. Между со- держаниями сознания и внутренним взором нет иска- жающей призмы! <В сфере непосредственных данных сознания нет уже различия между объективным и субъективным, реальным и кажущимся, здесь все есть, как кажется, и даже именно потому, .что оно кажется: ведь когда что-нибудь нам кажется, это и есть вполне реальный факт нашей внутренней душевной жизни> [65, с. 1034]. Итак, применение метода интроспекции подкрепля- лось еще соображениями об особых преимуществах этого метода. . В психологии конца XIX в. начался грандиозный 37 эксперимент по проверке возможностей метода интро- спекции. Научные журналы того времени были напол- нены статьями с интроспективными отчетами; в них психологи с большими подробностями описывали свои ощущения, состояния, переживания, которые появля- лись у них при предъявлении определенных раздражи- те-лей, при постановке тех или иных задач. Надо сказать, что это не были описания фактов сознания в естественных жизненных обстоятельствах, что само по себе могло бы представить интерес. Это были лабораторные опыты, которые проводились <в строго контролируемых условиях>, чтобы получить совпадение результатов у разных испытуемых. Испы- туемым предъявлялись отдельные зрительные или слу- ховые раздражители, изображения предметов, слова, фразы; они должны были воспринимать их, сравнивать между собой, сообщать об ассоциациях, которые у них возникали, и т. п. Эксперименты наиболее строгих интроспекционистов (Э. Титченера и его учеников) осложнялись еще двумя дополнительными требованиями. Во-первых, интроспекция должна была направлять- ся на выделение простейших элементов сознания, т. е. ощущений и элементарных чувств. (Дело в том, что ме- тод интроспекции с самого начала соединился с атоми- стическим подходом в психологии, т. е. убеждением, что исследовать - значит разлагать сложные процессы на простейшие элементы.) Во-вторых, испытуемые должны были избегать в сво- их ответах терминов, описывающих внешние объекты, а говорить только о своих ощущениях, которые вызывались этими объектами, и о качествах этих ощущений. Напри- мер, испытуемый не мог сказать: <Мне было предъявле- но большое, красное яблоко>. А должен был сообщить примерно следующее: <Сначала я получил ощущение красного, и оно затмило все остальное; потом оно сме- нилось впечатлением круглого, одновременно с которым возникло легкое щекотание в языке, по-видимому, след вкусового ощущения. Появилось также быстро преходя- щее мускульное ощущение в правой руке.>.>. Ответ в терминах внешних объектов был назван Э. Титченером <ошибкой стимула> - известный термин интроспективной психологии, отражающий ее атомиети-> ческую направленность на .элементы сознания. 38 . По мере расширения этого рода исследований стали обнаруживаться крупные проблемы и трудности. Во-первых, становилась все более очевидной бес- смысленность такой <экспериментальной психологии>. По словам одного автора, в то время от психологии отвернулись все, кто не считал ее своей профес- сией. Другим неприятным следствием были накапливаю- щиеся противоречия в результатах. Результаты не сов- падали не только у различныхавторов, но даже иногда у одного и того же автора при работе с разными испы- туемыми. Больше того, зашатались основы психологии - эле- менты сознания. Психологи стали находить такие со- держания сознания, которые никак не могли быть раз- ложены на отдельные ощущения или представлены в виде их суммы. Возьмите мелодию, говорили они, и пе- ренесите ее в другую тональность; в ней изменится каждый звук, однако мелодия при этом сохранится. Значит, не отдельные звуки определяют мелодию, не простая их совокупность, а какое-то особое качество, которое связано с отношениями между звуками. Это качество целостной структуры (нем. - <гештальта>), а не суммы элементов. Далее, систематическое применение интроспекции стало обнаруживать нечувствснные, или безобразные, элементы сознания. Среди них, например, <чистые> движения мысли, без которых, как оказалось, невоз- можно достоверно описать процесс мышления. Наконец, стали выявляться неосознаваемые причи- ны некоторых явлений, сознания (о них подробнее ниже). Таким образом, вместо торжества науки, обладаю- щей таким уникальным методом, в психологии стала назревать.ситуация кризиса. В чем же было дело? Дело было в том, что доводы, выдвигаемые в защиту метода интроспекции, не были строго проверены. Это были утверждения, которые ка- зались верными лишь на первый взгляд. В самом деле, начну с утверждения о возможности раздвоения сознания. Казалось бы, мы действительно можем что-то делать и одновременно следить за собой. -Например, писать -- и следить за почерком, читать- вслух - и следить за выразительностью чтения. Ка- 39 залось бы так - и в то же время не тай или по край- -ией мере не совсем так! Разве не менее известно, что наблюдение за ходом собственной деятельности мешает этой деятельности, а то и вовсе ее разрушает? Следя за почерком, мы мо- жем потерять мысль; стараясь читать с выражением- перестать понимать текст. Известно, насколько разрушающим образом дейст- вует рефлексия на протекание наших чувств: от нее они бледнеют, искажаются, а то и вовсе исчезают. И напро- тив, насколько <отдача чувству> исключает возмож- ность рефлексии! В психологии специально исследовался вопрос о возможности одновременного осуществления двух дея- тельностей. Было показано, что это возможно либо пу- тем быстрых переходов от одной деятельности к дру- гой, либо если одна из деятельностей относительно про- ста и протекает <автоматически>. Например, можно вязать на спицах .и смотреть телевизор, но вязание останавливается в наиболее захватывающих местах; во время проигрывания гамм можно о чем-то думать, но это невозможно при исполнении трудной пьесы. Если применить все сказанное к интроспекции (а ведь она тоже вторая деятельность.), то придется признать, что ее возможности крайне ограничены. Интроспекцию настоящего, полнокровного акта созна- ния можно осуществить, только прервав его. Надо ска- зать, что интроспекционисты довольно быстро это по- няли. Они отмечали, что приходится наблюдать не столько сам непосредственно текущий процесс, сколько его затухающий след. А чтобы следы памяти сохраняли возможно большую полноту, надо процесс дробить (актами интроспекции) на мелкие порции. Таким обра- зом, интроспекция превращалась в <дробную> ретро- спекцию. - Остановимся на следующем утверждении - якобы возможности с помощью интроспекции выявлять при- чинно-следственные связи в сфере сознания. Пожалуй, примерами отдельных, так называемых произвольных, действий справедливость этого тезиса и ограничивается. Зато с каким количеством необъясни- мых фактов собственного сознания мы встречаемся повседневно! Неожиданно всплывшее воспоминание или изменившееся настроение часто заставляют нас 40 " проводить настоящую исследовательскую работу по отысканию их причин. Или возьмем процесс мышле- ния: разве мы всегда знаем, какими путями пришла "нам в голову та или иная мысль? История научных откры- тий и технических изобретений изобилует описаниями внезапных озарений! И вообще, если бы человек мог непосредственно усматривать причины психических процессов, то пси- хология была бы совсем не нужна! Итак, тезис о не- посредственной открытости причин на проверку оказы- , вается неверен. Наконец, рассмотрим мнение о том, что интроспек- Г ция поставляет сведения о фактах сознания в неиска- женном виде. Что это не так, видно уже из сделанного выше замечания о вмешательстве интроспекции в ис- следуемый процесс. Даже когда человек дает отчет по памяти о только что пережитом опыте, он и тогда не- избежно его искажает, ибо направляет внимание толь- ко на определенные его стороны или моменты. Именно это искажающее влияние внимания, осо- бенно внимания наблюдателя, который знает, что он ищет, настойчиво отмчалось критиками обсуждаемого метода. Интроспекционист, писали они не без иронии, находит в фактах сознания только те элементы, кото- рые соответствуют его теории. Если это теор-ия чувст- венных элементов,-он находит ощущения, если безоб- разных элементов, --то движения <чистой> мысли - и т. п. Итак, практика использования и углубленное об- суждение метода интроспекции обнаружили ряд фун- даментальных его недостатков. Они были настолько существенны, что поставили под сомнение метод в це- лом, а с ним и предмет психологии - тот предмет, с которым метод интроспекции был неразрывно связан и естественным следствием постулирования которого он являлся. Ва втором десятилетии нашего века, т. е. спустя не- , многим более 30 лет после основания научной психо- логии, в лей произошла революция: смена предмета психологии. Им стало не сознание, а поведение чело- века и животных. Дж. Уотсон, пионер этого нового направления пи- сал: <...психология должна... отказаться от субъектив- ного предмета изучения, интроспективного метода ис- 11 . следования и прежней терминологии. Сознание с его структурными элементами, неразложимыми ощущения- ми и чувственными тонами, с его процессами, внима- нием, восприятием, воображением - все это только фразы, не поддающиеся определению> [114, с. З]. На следующей лекции я буду подробно говорить об этой революции. А сейчас рассмотрим, какой оказалась судьба сознания в психологии. Удалось ли психологии полностью порвать с фактами сознания, с самим поня- тием сознания? Конечно, нет. Заявление Дж. Уотсона было <кри- ком души> психолога, заведенного в тупик. Однако после любого <крика души> наступают рабочие будни. И в будни психологии стали возвращаться факты соз- нания. Однако с ними стали обращаться иначе. Как же? Возьмем для иллюстрации современные исследова- ния восприятия человека. Чем они в принципе отлича- ются от экспериментов интроспекционистов? И в наши дни, когда хотят исследовать процесс восприятия, например зрительного восприятия челове- ка, то берут испытуемого и предъявляют ему зритель- ный объект (изображение, предмет, картину), а затем спрашивают, что он увидел. До сих пор как будто бы то же самое. Однако есть существенные отличия. Во-первых, берется не изощренный в самонаблюде- нии профессор-психолог, а <наивный> наблюдатель, и > чем меньше он знает психологию, тем лучше. Во-вто- рых, от испытуемого требуется не аналитический, а са- мый обычный отчет о воспринятом, т. е. отчет в тех терминах, которыми он пользуется в повседневной жизни. Вы можете спросить: <Что же тут можно исследо- вать? Мы ежедневно производим десятки и сотни на- блюдений, выступая в роли <наивного наблюдателя>; можем рассказать, если нас спросят, обо всем виден- ном, но вряд ли это продвинет наши знания о процес- , се восприятия. Интроспекционисты по крайней мере улавливали какие-то оттенки и детали>. Но это только начало. Экспериментатор-психолог для того и существует, чтобы придумать эксперимент тальный прием, который заставит таинственный про- цесс раскрыться и обнажить свои механизмы. Напри- мер, он помещает на глаза испытуемого перевертываю- <2 щие призмы, или предварительно помещает испытуемо- го в условия <сенсорного голода>, или использует осо- бых испытуемых - взрослых лиц, которые впервые уви- дели мир в результате успешной глазной операции и т. Л Итак, в экспериментах интроспекционистов предъяв- лялся обычный объект в обычных условиях; от испы- туемого же требовался изощренный анализ <внутрен- него опыта>, аналитическая установка, избегание <ошибки стимула> и т. п. В современных исследованиях происходит все на- оборот. Главная нагрузка ложится на экспериментато- ра, который должен проявить изобретательность. Он организует подбор специальных объектов или специ- альных условий их предъявлений; использует специ- альные устройства, подбирает специальных испытуе- мых и т. п. От испытуемого же требуется обычный ответ в обычных терминах. Если бы в наши дни явился Э. Титченер, он бы ска- зал: <Но вы без конца впадаете в ошибку стимула!> На что мы ответили бы: <Да, но это не <ошибка>, а реальные психологические факты; вы же впадали в ошибку аналитической интроспекции>. : Итак, еще раз четко разделим две позиции по отно- шению к интроспекции - ту, которую занимала психо- логия сознания, и нашу, современную. Эти позиции следует прежде всего развести терми- нологически. Хотя <самонаблюдение> есть почти бук- вальный перевод слова <интроспекция>, за этими двумя терминами, по крайней мере в нашей литературе, закре- пились разные позиции. Первую мы озаглавим как метод интроспекции. Вторую - как использование данных самонаблюдения. Каждую из этих позиций можно охарактеризовать по крайней мере по двум следующим пунктам: во-пер- вых, по тому, что и как, наблюдается; во-вторых, >о тому, как полученные данные используются в научных целях. Таким образом, получаем следующую простую таб- лицу (с. 44). Итак, позиция интроспекционистов, которая пред- ставлена первым вертикальным Столбцом, предпола- гает раздвоение сознания на основную деятельность и деятельность самонаблюдения, а также непосредствен- 43 ное получение с помощью последней знайий о Законах душевной жизни. В нашей позиции <данные самонаблюдения> озна- чают факты сознания, о которых субъект знает в силу их свойства быть непосредственно открытыми ему. Соз- . Таблица! Метод интроспекции Использование данных самонаблюдения Что и как наблю- дается Рефлексия, или наб- людение (как вторая деятельность) за дея- тельностью своего ума Непосредственное по- стижение фактов созна- ния (<моноспекция>) Как используется в научных целях Основной способ по- лучения научных зна- ний Факты сознания рас- сматриваются как <сырой материал> 1 для дальней- шего научного анализа навать что-то - значит непосредственно знать это. Сторонники интроспекции, с нашей точки зрения, де- лают ненужное добавление: зачем субъекту специально рассматривать содержания своего сознания, когда они и так открыты ему? Итак, вместо рефлексии- эффект прямого знания. И второй пункт нашей позиции: в отличие от мето- да интроспекции использование данных самонаблюде- ния предполагает обращение к фактам сознания как к явлениям или как к <сырому материалу>, а не как к сведениям .о "закономерных связях и причинных отноше- ниях. Регистрация фактов сознания - не метод науч- ного исследования, а лишь один из способов получения исходных данных. Экспериментатор должен в каждом отдельном случае применить специальный методиче- ский прием, который позволит вскрыть интересующие его связи. Он должен полагаться на изобретательность своего ума, а не на изощренность самонаблюдения ис- пытуемого. Вот в каком смысле можно говорить об использовании данных самонаблюдения. После, этого итога я хочу остановиться на некото- рых трудных вопросах. Они могут возникнуть или уже возникли у вас при придирчивом рассмотрении обеих позиций. 44 Первый вопрос, которого мы уже немного касались: <Что же, раздвоение сознания возможно или нет? Разве невозможно что-то делать - и одновременно наблюдать за тем, что делаешь?> Отвечаю: эта возможность раз- двоения сознания существует. Но во-первых, она суще- ствует не всегда: например, раздвоение сознания невоз- можно при полной отдаче какой-либо деятельности или переживанию. Когда же все-таки оно удается, то на- блюдение как вторая деятельность вносит искажение в основной процесс: .Получается нечто, похожее на <де- ланную улыбку>, <принужденную .походку> и т. п. Ведь и в этих житейских случаях мы раздваиваем наше соз- нание: улыбаемся или идем - и одновременно следим за тем, как это выглядит. Примерно то же происходит и при попытках интро- спекции как специального наблюдения. Надо сказать, что сами интроспекционисты многократно отмечали не- надежность тх фактов, "которые получались с помо- щью их метода. Я зачитаю вам слова одного психолога, написанные в 1902 г. по этому поводу: <Разные чувства - гнева, страха, жалости, любви, ненависти, стыда, нежности, любопытства, удивления - мы переживаем постоянно: и вот можно спорить и более или менее безнадежно спорить о том, в чем же собст- венно эти чувства состоят и что мы в них восприни- маем? Нужно ли лучшее доказательство той печальной для психолога истины, что в нашем внутреннем мире, хотя он всецело открыт нашему самосознанию, далеко не все ясно для нас самих н далеко не все вмещается в отчетливые и определенные формулы?> [65, с. 1068]. Эти слова относятся именно к данным интроспекции. Их автор так и пишет: <спорить о том, что мы в этих чувствах воспринимаем>. Сами чувства полнокровны, полноценны, подчеркивает он. Наблюдение же за ними дает нечеткие, неоформленные впечатления. Итак, возможность раздвоения сознания, или интро- спекция, существует. Но психология не собирается осно- вываться на неопределенных фактах, которые она по- ставляет. Мы можем располагать гораздо более надеж- ными данными, которые получаем в результате непо- средственного опыта. Это ответ на первый вопрос. Второй вопрос. Он может у вас возникнуть особенно в связи с примерами, которые приводились выше, при- мерами из исследований восприятия. 45 В этой области экспериментальной психологии ши- роко используются отчеты испытуемых о том, что они видят, слышат и т. п. Не есть ли это отчеты об интро- спекции? Именно этот вопрос разбирает известный со- ветский психолог Б. М. Теплов в своей работе, посвя- щенной объективному методу в психологии. <Никакой здравомыслящий человек,- пишет он,- не скажет, что военный наблюдатель, дающий такое, .например, показание: <Около опушки леса появился неприятельский танк>, занимается интроспекцией и дает показания самонаблюдения. ...Совершенно очевид- но, что здесь человек занимается не интроспекцией, а <экстроспекцией>, не <внутренним восприятием>, а са- мым обычным внешним восприятием> [109, с. 28]. Рассуждения Б. М. Теплова вполне справедливы. Однако термин <экстроспекция> может ввести вас в заблуждение. Вы можете сказать: <Хорошо, мы соглас- ны, что регистрация внешних событий не интроспекция. Пожалуйста, называйте ее, если хотите, экстроспекцией. Но оставьте термин <интроспекция> для обозначения отчетов о внутренних психических состояниях и явле- ниях - эмоциях, мыслях, галлюцинациях и т. п.>. Ошибка такого рассуждения состоит в следующем. Главное различие между обозначенными нами проти- воположными точками зрения основывается не на раз- ной локализации переживаемого события: во внешнем мире - или внутри субъекта. Главное состоит в раз- личных подходах к сознанию: либо как к единому про- цессу, либо как к- <удвоенному> процессу. Б. М. Теплов привёл пример с танком потому, что он ярко показывает отсутствие в отчете командира наблюдения за собственным наблюдением. Но то же отсутствие рефлексирующего наблюдения может иметь место и при эмоциональном переживании. Полагаю, что и экстро-спекцию и интро-спекцию в обсуждаемом нами смысле может объединить термин <моноспекция>. Наконец, третий вопрос. Вы справедливо можете спросить: <Но ведь существует процесс познания себя! Пишут же некоторые авторы о том, что если бы не было самонаблюдения, то не было бы и самопознания, само- оценки, самосознания. Ведь все это есть! Чем же са- мопознание, самооценка, самосознание отличаются от интроспекции?> Отличие, на мой взгляд, двоякое. Во-первых, про- 46 <, цессы познания и оценки себя гораздо более сложны и продолжительны, чем обычный акт интроспекции. В них входят, конечно, данные самонаблюдения, но только как первичный материал, который накапливается и подвер- ?, гается обработке: сравнению, обобщению и т. п. Например, вы можете оценить себя как человека излишне эмоционального, и основанием будут, конечно, испытываемые ва.ми слишком интенсивные переживания (данные самонаблюдения). Но для заключения о таком 1 своем свойстве нужно набрать достаточное количество случаев, убедиться в их типичности, увидеть более спо- койный способ реагирования других людей и т. п. Во-вторых, сведения о себе мы получаем не только (а часто и не столько) из самонаблюдения, но и из внешних источников. Ими являются объективные ре- зультаты наших действий, отношения к нам других лю- дей и т. п. Наверное, трудно сказать об этом лучше, чем это сделал Г.-Х. Андерсен в сказке <Гадкий утенок>. Пом- ните тот волнующий момент, когда утенок, став моло- дым лебедем, подплыл к царственным птицам и сказал: <Убейте меня!>, все еще чувствуя себя уродливым и жалким существом. Смог бы он за счет одной <интро- спекции> изменить эту самооценку, если бы восхищен- t , ные сородичи не склонили бы перед ним головы? Теперь, я надеюсь, вы сможете разобраться в це- лом ряде различных терминов, которые будут ветре- чаться в психологической литературе. Метод интроспекции - метод изучения свойств и за- <>, , конов сознания с помощью рефлексивного наблюдения. Иногда он называется субъективным методом. Его раз- новидностями являются метод аналитической интро- спекции и метод систематической интроспекции. Речевой отчет - сообщение испытуемого о явлениях I сознания при наивной (неинтроспективной, неаналити- ческой) установке. То же иногда называют субъектив- ным отчетом, субъективными показаниями, феноле нальными данными, данными самонаблюдения. Лекция 4 ПСИХОЛОГИЯ КАК НАУКА О ПОВЕДЕНИИ ФАКТЫ ПОВЕДЕНИЯ. БИХЕВИОРИЗМ И ЕГО ОТНОШЕНИЕ К СОЗНАНИЮ; ТРЕБОВАНИЯ ОБЪЕКТИВНОГО МЕТОДА. ПРОГРАММА БИХЕВИОРИЗМА: ОСНОВНАЯ ЕДИНИЦА ПОВЕДЕНИЯ; ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ЗАДАЧИ; ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ПРОГРАММА. ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ БИХЕВИОРИЗМА. ЕГО ЗАСЛУГИ И НЕДОСТАТКИ Мы переходим К следующему крупному этапу в раз- витии психологии. Он ознаменовался тем, что в психо- логию были введены совершенно, новые факты - факты поведения. Что же имеют в виду, когда говорят о фактах по- ведения, и чем они отличаются от уже известных нам явлений сознания? В каком смысле можно говорить, что это разные области фактов (а некоторыми психо- логами они даже противопоставлялись)? По сложившейся в психологии традиции под пове- дением понимают внешние проявления психической деятельности человека. И в этом отношении поведение противопоставляется сознанию как совокупности внут- ренних, субъективно переживаемых процессов. Иными словами, факты поведения и факты сознания разводят по методу их выявления. Поведение происходит во внешнем мире и обнаруживается путем внешнего на- блюдения, а процессы сознания протекают внутри субъекта и обнаруживаются путем самонаблюдения. Нам нужно теперь более пристально присмотреться к тому, что называют поведением человека. Это нужно сделать по нескольким основаниям. Во-первых, чтобы проверить наше интуитивное убеждение, что поведение должно стать объектом изучения психологии. Во-вто- рых, чтобы охватить возможно более широкий круг явлений, относимых к поведению, и дать их предвари- тельную классификацию. В-третьих, для_ того, чтобы дать психологическую характеристику ф?ктов поведе- ния. Давайте поступим так же, как и при первоначаль- 43 ном знакомстве с явлениями сознания,- обратимся к анализу конкретных примеров. Я разберу с вами два отрывка из произведений Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского, больших масте- ров -художественного описания и поведения людей и их психологического мира в целом. Первый отрывок взят из романа <Война и мир>. В нем описывается первый бал Наташи Ростовой. Вы помните, наверное, то смешанное чувство робости и счастья, с которым Наташа приезжает на свой первый бал. Откровенно говоря, я собиралась использовать этот отрывок раньше, когда искала описания состояний соз- нания. Однако в нем оказалось и нечто большее. <Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в польский. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно под- нимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, бле- стящими испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не за- нимали ни государь, ни все важные лица <...> у ней была одна мысль: "Неужели так никто и не подойдет ко мне, неужели я не буду танцевать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины"> <...> Пьер подошел к князю Андрею и схватил его за руку.. - Вы всегда танцуете. Тут есть моя protegee, Ростова молодая, пригласите ее, - сказал он. - Где?-спросил Болконский <...> Отчаянное, замирающее лицо Наташи бросилось в лицо князю Андрею. Он узнал ее, угадал ее чувство, понял, что она была начи- нающая, вспомнил ее разговор на окне и с веселым выражением лица подошел к графине Ростовой. , - Позвольте. вас познакомить с моей дочерью, - сказала гра- финя краснея. - Я имею удовольствие быть знакомым <...>-сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном <...> подходя к Наташе и занося руку, чтоб обнять ее талию еще прежде, чем он договорил приглашение на танец. Он предложил ей тур вальса. То замираю- щее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой> [112, т. V, с. 209-211]. Итак, мы действительно сталкиваемся здесь с внут- ренними переживаниями Наташи: она с нетерпением ждет приглашения на танец, в то же время ею начи- нает овладевать отчаяние; она в своем воображении уже представила, как хорошо и весело с ней будет тан- цеать, и это еще больше усиливает ее чувства досады и обиды, она чувствует себя одинокой и никому не нуж- 49 ной, а после приглашения На танец - переполняется счастьем. Но что еще мы находим в этом небольшом отрыв- ке, помимо описаний внутренних состояний мыслей и чувств Наташи? А еще мы читаем, что Наташа стояла, опустив свои тоненькие руки, сдерживая дыхание, глядя испуган- ными, блестящими глазами перед собой. Мы обнаруживаем дальше, что князь Андрей подхо- дит с веселой улыбкой. Что графиня краснеет, пред- ставляя свою дочь. Следует учтивый низкий поклон князя. Итак, мы сталкиваемся с дыханием, жестами, движениями, улыбками и т. п. Когда Дж. Уотсон (о котором мы будем говорить подробнее позже) заявил, что психология должна за- ниматься не явлениями сознания, а фактами поведения, т. е. тем, что имеет внешнее выражение, а следователь- но, в конечном счете движениями мышц и деятельно- стью желез, то первый, кто возразил ему, был Э. Тит- ченер. Он сказал: <Все, что не может быть передано в терминах сознания, не есть психологическое>. Напри- мер, телесные реакции относятся к области не психо- логии, а физиологии. ... Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес": http://www.litres.ru/uliya-gippenreyter/vvedenie-v-obschuu-psihologiu-kurs-lekciy/?lfrom=15465955